Шуухей, выпускные экзамены. Как сдает, кто принимает. Потом хотелось бы видеть его реакцию, когда он попадает в девятый отряд, куда и хотел, но капитаном там совсем не Кенсей. Шухей осторожно расспрашивает, что же стало с прежним капитаном, может быть, предпринимает собственное расследование.
Хотелось бы, чтобы Шухей кенсея таки нашел. В Каракуре.
Хотелось бы, чтобы Шухей кенсея таки нашел. В Каракуре.
-
-
30.12.2010 в 22:17Честно пыталась сделать все как надо,однако моя больная фантазия отказывалась что-либо делать...Извиняюсь за неточности сюжета.Жду тапков...Хисаги Шухей считал, что Айзен Соске – пример отважного капитана и хорошего человека, ведь он помог ему осуществить мечту, стать полноправным членом девятого, пусть и рядовым… Но как бы ему не нравился Айзен, капитана девятого Хисаги любил больше. Он долго не мог заснуть, представляя себе службу в отряде. Вот капитан, увидев его, вспоминает Шухея, говорит, молодец, стал всё же шинигами, и потом всему отряду рассказывает историю, как однажды спас мальчишку, который потом очень долго плакал. Сам Хисаги краснеет от стыда, но всё же молчит, а капитан слегка виновато похлопывает его, мол, извини, рассказал, не удержался. Позже, на какой-нибудь сверх сложной миссии, куда рядовой попадет случайно, Шухей поразит капитана своими навыками. Тот сильно удивится, но потом ещё долго в кругу капитанов будет вспоминать молодого перспективного шинигами, который очень похож на него в молодости. А через пару-тройку лет лейтенанта девятого переведут куда-нибудь, и капитан, не раздумывая, поставит на освободившуюся должность Хисаги. Многие будут возмущаться: как же так, он же ещё совсем зелёный. Но капитан будет только отмахиваться со словами, что другие кандидатуры ему совершенно не подходят. Потом лейтенант не раз будет спасать ему жизнь, и прикрывать его спину. И лет через пятьдесят капитан выдаст свою дочь замуж за Шухея (правда, сам Шухей не знал, есть ли у того дети, но сейчас это не так важно). А потом капитан решит уйти на пенсию и торжественно передаст свой пост дорогому зятю. Сам же, удалившись на покой, будет обучать внучат искусству владения зампакуто, и рассказывать им на ночь сказки о силе и отваге командного состава девятого. Шухей не заметил, как уснул, но даже во сне ему мерещились лавры славы и преданные глаза капитана, который отчего-то был без своего капитанского хаори, но на его руке красовался начищенный до блеска лейтенантский шеврон.
В мире живых было неспокойно, умные люди не рисковали гулять, любуясь звездами, посреди складов в одном из заброшенных районов Каракуры этой ночью, дабы не быть затоптанными толпой обезумевших вайзардов. Причина на первый взгляд была проста – Мугурума Кенсей страдал икотой. Но за этой истиной был глубокий скрытый смысл. Дело в том, что экс-капитан девятого НИКОГДА не болел, если же Госпожа Хворь протягивала к нему свои ручки, это значило, что вскоре случится что-то из ряда вон выходящее. Такое уже происходило в прошлом. Например, когда у, ещё совсем маленького, Кенсея заболел пальчик, на свете появился Айзен Соске, или вот, однажды Мугуруму одолевала чесотка, вскоре он встретил Маширо, а в день, когда он чихнул на собрании капитанов, их отправили на ту злополучную миссию. Все это знали и со страхом ожидали конца света. Вдруг дверь со скрипом открылась, привлекая к себе всеобщее внимание. На пороге стоял Тессай в докторском колпаке и фартуке мясоруба:
- Я слышал, у вас кто-то приболел? Мне как раз велели выкинуть одно хорошее средство, но его слишком много. Ну это ничего, другим тоже полезно, для профилактики…
Впрочем, не только выпускник академии или несчастные вайзарды этим вечером страдали бессонницей. Где-то в одной из темных неприглядных комнат казарм девятого в постели метался Тоусен Канаме. Его одолевали навязчивые мысли о том, что жизнь всё-таки неплохая штука, и, что даже слепец, при очень большом желании может сделать многое, может изменить этот мир к лучшему. Этот новенький, Хисаги Шухей, говорил о том, что капитан девятого – его кумир. Тоусен уже предвкушал их дальнейшие отношения. Вот он говорит слишком горячному новобранцу, что не всё в этой жизни можно добиться дракой, а Хисаги перед сном в казармах рассказывает своим товарищам о крутизне и доброте их капитана, который когда-то спас его от смерти.(Хотя сам Тоусен такого случая не помнил, что было странно, ведь капитан девятого запоминал все добрые дела, которые совершал, поэтому он списал всё на свою невнимательность). Затем берет его под своё крыло, обучает его, дает советы в тренировках, проводит с ним психологические беседы, и тот постепенно «прозревает». Вот уже, некогда взбалмошный новобранец становиться достойным шинигами. Канаме даже подумывал обязательно сделать его своим лейтенантом. И тогда начнётся не служба, а сахар, с бесконечными чайными церемониями, с приемами гостей, в лице капитана седьмого, и долгими задушевными разговорами о смысле жизни. Впервые Канаме был счастлив, его признали, не зря он все эти годы бился о стену общественного непонимания и закоренелых жестоких сейритейских традиций. У него будет последователь, будет ученик. Не зря он все-таки отклонил это странное предложение этого мутного Айзена…
Солнце вставало над Обществом Душ и несло за собою новый день. Сейритей спокойно спал, только две темные фигуры неспешно прогуливались по белым мощеным улицам.
- Вы, уверены, что он присоединится к нам?
- Да, я всё держу под контролем, не беспокойся так.
- А зачем вы звонили вчера Урахаре Киске?
- Просто дал пару советов по медицине.
- Знаете, а вы коварны, Айзен-тайчо.
- Знаю, Ичимару-тайчо, знаю…
-
-
18.08.2012 в 02:02